ВЛАДИМИР ВОЛКОВ, обозреватель журнала "Большой Бизнес":
Очередной скачек мировых цен на нефть после начала действия европейского эмбарго на закупку углеводородного сырья у Ирана, за которое лидеры ЕС проголосовали в начале прошлой недели, на днях в интервью Reuters предсказал генеральный секретарь ОПЕК Абдулла аль-Бадри.
По его мнению, справедливая цена барреля сегодня находится на уровне 100 долл. за бочку, то есть примерно на 10 долларов ниже текущих котировок смеси Brent. В случае прекращения поставок иранского сырья в Европу, что может случиться уже в самое ближайшее время (в ответ на ужесточение международных санкций Тегеран грозит прекратить нефтяной экспорт на европейский континент, не дожидаясь 1 июня, - срока, к которому должны быть выполнены все обязательства по ранее заключенным контрактам) - стоимость барреля может взлететь до 140 долларов, посчитали в МВФ. Это произойдет тем вероятней, если Тегеран попутно решит-таки перекрыть Ормузский залив, что не так давно клятвенно обещал всей мировой общественности.
Разумеется, исключить нового подорожания нефти в случае любого из этих событий нельзя. Однако рассчитывать на то, что любое из них станет началом мощного, а тем более долгосрочного, ралли и как следствие - углублению рецессии в ведущих экономиках мира, стоит едва ли.
Для подобного вывода есть несколько причин. Так, вероятность перекрытия Ираном Ормузского залива, что действительно было бы способно серьезно дестабилизировать нефтяной рынок, сегодня оценивается экспертами невысоко. Объяснение очевидно: союзники во главе с США стянули в район Персидского залива достаточно сил, чтобы не дать иранским военным воплотить свои угрозы на практике. Либо, если это все-таки произойдет, разблокировать торговый путь в течение считанных недель. Кроме того, такой сценарий не выгоден самому Ирану, поскольку в этом случае пострадает Китай. Ставить же под угрозу отношения с одним из главных торговых и политических партнеров, особенно в условиях европейского эмбарго и усиления международных санкций, в Тегеране едва ли захотят.
Начало европейского эмбарго также едва ли окажет серьезное влияние на цены, равно как вряд ли приведут к серьезным перебоям в поставках сырья и углублению рецессии в экономиках "антииранской коалиции". Как известно, США вообще не импортируют нефть из Ирана. Кроме того, в последние годы Америка активно наращивала стратегические нефтяные резервы, которые сегодня превышают 700 млн баррелей, что эквивалентно без малого 40 суткам их потребления. Таким образом, Штаты не только менее уязвимыми перед возможными перебоями. Они имеют и известный запас времени, чтобы пересидеть период вероятного всплеска цен, от которых, вообще говоря, не очень зависят, имея возможность оплачивать любые счета, просто печатая доллары.
Нефтяные резервы есть и в Европе. Наверняка их также окажется достаточно, чтобы сравнительно спокойно восполнять любой дефицит углеводородного сырья. По крайней мере, до тех пор, пока его не начнут восполнять другие поставщики. Прежде всего, ОПЕК во главе с Саудовской Аравией, способной довольно быстро задействовать неиспользуемые сегодня мощности, которые оцениваются примерно в 2,5 млн баррелей в сутки. Эр-Рияд уже пообещал это сделать в случае необходимости, что было воспринято в Тегеране как недружественный жест. В частности, об этом в середине января в интервью CNN заявил саудовский министр нефти и минеральных ресурсов Али ан-Нуэйми, который также выразил надежду, что королевству удастся стабилизировать мировые цены на нефть и удерживать их на уровне 100 долларов за баррель.
То, что именно эту цену в Саудовской Аравии с недавних пор считают "справедливой" и "желательной", разумеется, не случайно. Страх перед "арабской весной" заставил уцелевшие ближневосточные нефтяные монархии существенно нарастить социальные расходы. В результате, бюджет того же саудовского королевства на текущий год сверстан, исходя из 90 долл. за баррель из корзины ОПЕК. Можно не сомневаться, что Эр-Рияд наверняка задействует все свои возможности и влияние, чтобы удерживать цены у комфортной стодолларовой отметки, не создавая ненужных рисков собственному бюджету и мировой экономике. Излишне говорить, что Россию подобный расклад также устраивает вполне.
Текущая ситуация - своеобразного консенсуса ведущих игроков мирового нефтяного рынка по цене - действительно, выглядит уникальной и конечно продлится не бесконечно. Для российских властей это - очередной, возможно, последний, шанс на то, чтобы довести до логического конца национальный модернизационный проект. Им необходимо воспользоваться, пока Запад еще не успел "демократизировать" весь Ближний Восток по иракскому образцу, или сотворить нечто вроде новой сланцевой революции, научившись делать из "камня" не только дешевый газ, но и дешевую нефть.
