МАКСИМ БЛАНТ, экономический обозреватель NEWSru.ru:
Высшая школа экономики представила 13 апреля своё новое исследование: "Новый экономический прогноз: Рецессия и перегрев в "одном флаконе". Эксперты "вышки" критикуют докризисную модель развития и предостерегают от возврата к ней.
Тревожным признаком, по мнению авторов исследования, является опережающий рост доходов населения по сравнению с ростом производительности труда. Угрозу авторы усмотрели в устойчивом росте заработной платы, годовой темп которого составляет 1,8% в реальном выражении за период с декабря 2009 года по февраль 2010 года.
Эксперты "Вышки" предупреждают: восстановление старой модели потребительского поведения может очень быстро привести к новому кризису, поскольку деньги население тратит не на финансирование отечественной экономики, а либо относит их в банк на депозит, либо приобретает импортные товары.
"Растущее потребление населения на фоне укрепляющегося курса рубля приведет к быстрому сокращению сальдо текущих операций до нулевой отметки", - предупреждают в ГУ-ВШЭ. Как показывает история последних двух десятилетий нулевое сальдо текущих операций для России неизбежно оборачивается девальвацией рубля. Кроме того, увеличение доли заработной платы в ВВП приводит к тому, что меньше средств остается на инвестиции и модернизацию экономики.
В 2007 - начале 2008 года из-за бурного роста нефтяных цен и беспрецедентного притока иностранных инвестиций в российской экономике действительно наблюдались все признаки перегрева. Самым очевидным была безуспешная борьба Банка России с инфляцией, которая - редкий случай - сопровождалась укреплением рубля.
Еще одним признаком того, что экономика не успевает удовлетворять бурно растущий платежеспособный спрос, стал дефицит. Дефицит энергетических и инфраструктурных мощностей (за подключение к электроснабжению и прочим коммуникациям с предприятий и даже новых жилых домов стали брать несусветные деньги), дефицит стройматериалов (их выпуск не успевал за аппетитами девелоперов, строивших все больше жилья и коммерческой недвижимости) и даже дефицит товаров далеко не первой необходимости (за иномарками выстроилась многомесячная очередь, причем, чем дороже и "престижнее" был автомобиль, тем дольше его приходилось ждать).
Исследование ВШЭ - заявленная позиция в той дилемме, которая стоит перед российской экономикой. Модернизацию, которую возвели чуть ли не в ранг национальной идеи, тоже проводить можно по-разному, имея перед собой разные цели и используя разные средства.
Тот аргумент, что население не инвестирует, не выдерживает критики. Те, кому есть, что инвестировать, делают это самостоятельно. А те, кто кладет деньги в банки на депозиты тоже участвуют в инвестировании и модернизации - на то банки и нужны, чтобы служить передаточным звеном между консервативными инвесторами и получателями инвестиций.
С импортом все тоже далеко не так однозначно. Растущий платежеспособный спрос действительно удовлетворяется в значительной степени привозными товарами, однако критики докризисной модели упускают из вида один принципиальный момент. Докризисный рост экономики обеспечивался вовсе не сырьевыми отраслями, а переработкой, производством потребительских и продовольственных товаров, сферой услуг - всего того, что в России было недоразвито с советских времен. Причем сейчас многие мощности, построенные перед кризисом, простаивают.
Иностранные инвесторы, которые активно вкладывались в Россию, не ограничивались спекулянтами, игравшими на разнице в процентных ставках: крупнейшие производители один за другим открывали в стране сборочные предприятия, соглашаясь наращивать уровень локализации производства и принося с собой новые технологии.
Авторы исследования ВШЭ пугают нулевым сальдо платежного баланса, которое может грозить стране из-за опережающего роста импорта. Но никто до сих пор внятно не объяснил, для чего России такой профицит во внешней торговле, который выливается в бесконечный рост золотовалютных резервов ЦБ, и сколько вообще этих резервов нужно для интервенций в случае спекулятивных атак на рубль.
Зато вред избыточного профицита платежного баланса очевиден: именно избыточный приток валюты в страну и скупка ее Банком России привел к избыточной рублевой массе, инфляции и перегреву. И все оттого, что ЦБ приходилось (и до сих пор приходится) бороться с укреплением рубля.
Китай, накопивший без малого 2,5 триллиона долларов, для России не пример: при всем желании конкурировать с китайской экономикой в производстве и экспорте промтоваров Россия не сможет. Да и сами китайцы давно уже пытаются отказаться от экспортной зависимости экономики. Их цель - модель роста, основанная на внутреннем потреблении.
Нынешний кризис со всей наглядностью показал, что максимально пострадали страны, стремившиеся поддержать собственных экспортеров, принося в жертву реальные доходы населения и внутренний спрос.
Что же касается причин глубины российского кризиса, дело тут вовсе не в предкризисной модели, и не в низкой диверсификации, а в том, как действовали российские власти, делая ставку на девальвацию и импортозамещение, закрывая российский рынок и нанося удар по реальным доходам населения. И кризис в России закончился, когда закончилась эта самоубийственная политика, причем произошло это гораздо раньше, чем в других странах.
