МАКСИМ БЛАНТ, экономический обозреватель NEWSru.ru:
Центр стратегических разработок (ЦСР), писавший некогда программу для преемника Бориса Ельцина на посту президента России, которым был в 1999 году назначен Владимир Путин, подготовил подготовил доклад "Общество и власть в условиях политического кризиса" для созданного Алексеем Кудриным Комитета поддержки гражданских инициатив.
Из представленных четырех сценариев лишь один не предполагает серьезных политических и экономических потрясений, но выглядит он скорее как идеальная конструкция, имеющая мало общего с реальностью, что признают и сами авторы доклада. Сценарий под названием "ускоренная модернизация" не имеет никаких шансов на реализацию по двум причинам. Во-первых, нет абсолютно никаких признаков того, что президент и правительство готовы вступить в переговоры и начать политическую и институциональную реформы, которых требует оппозиция. А во-вторых, на это, похоже, уже попросту нет времени.
Кризис, о возможности которого со второй половины прошлого года предупреждали практически все здравомыслящие экономисты, уже не просто вероятен, он, скорее всего уже начался. Аналитики потом будут спорить, что считать точкой отсчета начала мирового кризиса - политический кризис в Греции, в результате которого президенту страны не удалось сформировать правительство, готовое и дальше "затягивать пояса" под давлением кредиторов страны, досрочные парламентские выборы, назначенные на 17 июня, стремительное падение мировых фондовых и товарных рынков или что-то еще, что может придать ситуации лавинообразный характер.
По большому счету, это не так важно. А важно то, что уже в ближайшие месяцы, если не недели, российская экономика окажется в ситуации, сопоставимой с тем, что происходило во второй половине 2008 года. Острый экономический кризис в России практически предопределен, но будет он гораздо более разрушительным, чем тот, что накрыл страну четыре года назад. Разница заключается в том, что сейчас у правительства гораздо меньше резервов для борьбы с кризисными явлениями, уровень доверия к власти несоизмеримо ниже, а вера в "стабильность" как у внутренних экономических субъектов, так и у иностранных инвесторов испарилась окончательно.
За последние четыре года "тандем" уже поставил на кон все, что стараниями Кудрина удалось скопить за "тучные" годы, и теперь успокаивать пенсионеров, реанимировать автовазы и финансировать все более жадную до денег "оборонку" просто не из чего. На внешнее финансирование в нынешних обстоятельствах надеяться особенно не приходится, поэтому бюджет уже совсем скоро придется финансировать за счет эмиссии, что, учитывая темпы бегства капитала из страны, приведет к ускорению и без того начавшейся девальвации рубля.
Откровенно слабое правительство Медведева едва ли окажется способным адекватно действовать в условиях кризиса. Когда же негативные экономические показатели трансформируются в заметное ухудшение положения существенного числа российских граждан, поляризация в обществе обострится еще сильнее. Власти постараются обвинить в возникших проблемах тех, кто "раскачивает лодку", и мобилизовать своих сторонников.
Однако самая большая проблема России заключается в том, что механизм мирного ненасильственного перехода власти в ходе последнего выборного цикла был окончательно уничтожен. О том, какую угрозу это представляет для общества, писалось еще в ноябре прошлого года. "В условиях отсутствия цивилизованного механизма смены власти - через правительственный или парламентский кризис, как это было в Греции, Италии и ряде других европейских стран, - смена курса происходит, мягко говоря, болезненно. Как в Египте или Ливии", - эти слова за минувшие полгода стала еще более актуальны.
Возвращаясь к докладу ЦСР, можно только присоединиться к его авторам, считающим наиболее вероятными два сценария - "политическая реакция" и "радикальная трансформация". Ни один их них не сулит российской экономике ничего хорошего. Страна, двигавшаяся стараниями Владимира Путина в сторону "зрелого застоя", этого состояния достигла. И сейчас на повестке дня может оказаться вовсе не 2008 год, а события, происходившие двумя десятилетиями раньше. С теми же последствиями для российской экономики и благосостояния ее граждан.
