МАКСИМ БЛАНТ, экономический обозреватель NEWSru.ru:
Конец 2009 года радикально отличается от его начала. Ставка на девальвацию сменилась курсом на политику "свободного плавания" рубля. Провал "авторитарной модернизации" готов похоронить госкорпорации, а судорожные попытки "ручного управления" уступили место стимулированию внутреннего спроса.
Кризисы неизбежны, и с этим нужно смириться. Иногда они дают шанс людям, компаниям или даже целым странам укрепить свои позиции, выстроить что-то новое на обломках разрушенного, занять новую нишу, измениться качественно. К сожалению, этим шансом редко кто в состоянии воспользоваться. Российская экономика никаких рывков не совершила. Скорее, наоборот - кризис ударил по стране сильнее, чем по остальным экономически значимым странам. Однако провал российской экономики кардинально изменил экономическую политику, которая - есть такая надежда - стала более адекватной. Рассмотрим, как это произошло, на примере основных событий и тенденций 2008 года.
Плавная девальвация
Нефть, за баррель которой совсем недавно давали почти 150 долларов, подешевела в два раза. Рубль, которому волей Банка России предписана плавная девальвация, стремительно обесценивается. Правительство и ЦБ накачивают "системообразующие" банки рублями, параллельно угрозами пытаясь заставить их начать кредитовать экономику, пребывающую на грани коллапса из-за кредитного голода. Но в банках работают вовсе не идиоты. Полученные от ЦБ рубли немедленно в ЦБ и возвращаются в обмен на валюту из стремительно тающих золотовалютных резервов.
Надежда на то, что слабый рубль будет стимулировать импортозамещение, как это было после девальвации 1998 года, не оправдывается. Производители, переориентировавшиеся за годы укрепления рубля на внешнее финансирование, набрали слишком много валютных кредитов и думают не о расширении производства, а о том, как с этими на треть подорожавшими кредитами расплатиться. Сильнее всех пострадали именно те компании, которые были ориентированы на внутренний рынок и доходы получают в рублях. Совсем плохо обстоят дела в компаниях, которые вложились в модернизацию производства, закупив в кредит или взяв в лизинг западное оборудование.
Да и потребительский спрос стремительно сжимается. Население поверило в рубль и теперь вынуждено тратить гораздо больше на импортное продовольствие - своего в России не хватает. Многие в годы процветания взяли ипотечные и автомобильные кредиты в валюте - так было выгодно, когда рубль рос, а по рублевым кредитам проценты всегда были выше.
Рефинансировать кредиты в рублях означало согласиться на совсем грабительские ставки - Банк России в конце 2008 года, в отличие от остальных центробанков, снижавших ставки для борьбы с кризисом ликвидности, ставки наоборот повышал. Единственный из всех.
Это, пожалуй, главная причина того, что, несмотря на все накопленные резервы, российская экономика рухнула к середине 2009 года сильнее прочих. Описанные действия правительства и ЦБ не только не сгладили, но, напротив, усугубили кризис в российской экономике. Девальвация рубля завершилась в конце февраля, после заявления главы ЦБ Сергея Игнатьева, объявившего новую верхнюю границу колебаний для бивалютной корзины. Спекулянты пару раз "попробовали на прочность" этот рубеж, но вынуждены были отступить ни с чем. Можно, конечно, считать это совпадением, но через 3-4 месяца в России прекратилось падение ВВП и промышленного производства, начал размораживаться кредитный рынок. Произошло это раньше, чем в большинстве развитых стран.
Серия снижения ставок
Еще одно следствие стабилизации и даже некоторого укрепления курса рубля - к лету в России впервые за все постсоветские годы инфляция сошла на нет. Финразверстка в пользу ЦБ и правительства, резервы которых хранились преимущественно в валютных инструментах, заставили население и всю экономику перейти в режим строгой экономии, и, как только рост цен на импорт из-за ослабления рубля сошел на нет, сошла на нет и инфляция.
Банк России впервые за все постсоветские годы получил возможность вырваться из существовавшего до кризиса "порочного круга", когда высокие ставки и укрепляющийся рубль притягивали в страну валюту, скупая которую, ЦБ разгонял инфляцию, не позволявшую снизить ставки. Уже в апреле ЦБ начинает серию снижения ставок, в результате которой ставка рефинансирования снизилась к 25 декабря с 13% до 8,75% годовых - рекордно низкого для России уровня.
У страны появился шанс на создание нормально функционирующей национальной финансовой системы. Если раньше доступ к кредитам имели лишь крупные банки и корпорации, способные самостоятельно выходить на внешний кредитный рынок, то, по мере снижения рублевых ставок, кредиты в рублях должны становиться все более конкурентоспособными.
Разочарование года - госкорпорации
Еще одна кардинальная перемена к лучшему, благодарить за которую можно кризис, заключается в отказе от ставки на госкорпорации в деле модернизации российской экономики.
Летом даже президенту стало очевидно, что создание госкорпораций, которые, пользуясь деньгами государства должны были провести в России новую индустриализацию, поставить страну на рельсы "инновационного развития" или хотя бы заменить старое оборудование, оказалось ошибкой. "Последней каплей", очевидно, стала неспособность "Ростехнологий", получивших контрольный пакет "АвтоВАЗа", стабилизировать ситуацию на предприятии. Были и другие провалы этой одиозной корпорации, но спасение "АвтоВАЗа" стало одним из основных сюжетов 2009 года. "Флагман российской автоиндустрии" очень быстро потратил выделенные весной 25 миллиардов рублей и начал просить еще, параллельно строя планы массовых увольнений.
В августе Медведев инициировал прокурорские проверки в госкорпорациях, которые - надо ли было сомневаться - выявили многочисленные финансовые нарушения. И уже в ноябре, в послании Федеральному собранию, Медведев подписал этой организационно-правовой форме окончательный приговор.
"Что касается государственных корпораций, считаю эту форму в современных условиях в целом бесперспективной", - заявил президент. "Корпорации, которые имеют определенные законом временные рамки работы должны быть по завершении их деятельности ликвидированы, а те, которые работают в коммерческой конкурентной сфере, должны быть со временем преобразованы в акционерные общества, контролируемые государством, - объяснил он. - В дальнейшем они или сохранятся в государственном секторе, там, где это необходимо, или тоже будут реализованы частным инвесторам".
Возникла, правда, несколько неожиданная проблема: президент страстно желает модернизации российской экономики, чему посвятил значительную часть своих выступлений и обращений, а механизма для ускоренной модернизации у него не осталось. Чем будет заполнена идеологическая лакуна? Это станет, по всей вероятности, одной из основных интриг 2010 года.
Стимулирование потребительского спроса
В 2010 году большинство стран мира, включая и Россию, начнет сворачивать экстренные меры стимулирования экономики. "Ручное управление" будет постепенно отходить в прошлое. Между тем российская экономика получила новый мощный повод для роста. Правительство вспомнило о пенсионерах и заложило в бюджет 2010 года резкое увеличение пенсионных выплат. В общей сложности пенсионный бюджет достигнет 10% ВВП и станет самой большой расходной статьей.
Неизвестно, чем руководствовались власти, принимая на себя повышенные пенсионные обязательства - страхом социального взрыва или их вдохновили отличные результаты программ стимулирования внутреннего спроса в Китае и Австралии. Но раздача денег пенсионерам - это лучшее, до чего могло додуматься правительство. По хорошему, делать это надо было годом ранее.
При этом есть опасения, что щедрость правительства слишком дорого обойдется российской экономике, истощив финансовые резервы. Самым парадоксальным итогом 2009 года можно считать тот факт, что за время кризиса ведомство Алексея Кудрина умудрилось, потратив значительную часть Резервного фонда, нарастить совокупный объем резервов правительства - Фонд национального благосостояния как-то незаметно удвоился.
Сказанное не означает, что в 2010 году российская экономика "приговорена" к росту или российские власти больше никогда не будут совершать фатальных ошибок. Риски, о которых уже много писалось, остаются, и проблем, которые необходимо решать, достанет на десятилетия. Более того, многие из этих проблем неразрешимы в условиях "суверенной" демократии. И все же год пока обещает быть более удачным или, если угодно, менее провальным.
