Житель небольшого городка на Волге Хвалынск Александр Глухов около 12 лет отработал поваром у первых лиц советского государства в Барвихе. После увольнения с государственной службы в 1989 году он вернулся на Родину, чтобы работать в маленьком кафе в Хвалынске и помогать престарелым родителям.
Он считает, что на эту престижную работу попал случайно. Окончив после школы кулинарный техникум, устроился работать поваром в санаторий "Светлана" на Волге, в Саратовской области, где заметили талантливого кулинара сотрудники, занимавшиеся обеспечением жизнедеятельности высших чинов - членов ЦК и Политбюро - и пригласили работать в Москву.
Для того чтобы попасть в штат обслуги, Александру Глухову пришлось заполнить уйму анкет. В течение семи месяцев органы проверяли всех его родственников и предков до седьмого колена. "По одному колену в месяц", - шутит Глухов. Историю бывшего повара Брежнева рассказывает газета "Версия".
В Москве его немедленно направили повышать квалификацию, и он в процессе работы окончил Московский институт народного хозяйства им. Плеханова по специальности "инженер-технолог приготовления пищи".
Кремлёвские едоки очень любили раковый суп
Глухову было тогда всего 23 года, но стажировка на вторых ролях была короткой - вскоре ему стали доверять готовить главные блюда. Александр Глухов кормил первого секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева, председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгина, членов Политбюро ЦК КПСС Дмитрия Устинова и Александра Яковлева, секретаря московского обкома партии Гришина.
"Однажды, помню, меня, совсем тогда ещё молоденького повара, взяли обслуживать охоту, - вспоминает Александр. - Волновался ли я? Конечно, как всякий нормальный человек. Но волнения своего старался не показывать".
Брежневу Александр готовил жаркое из целой косули на вертеле. Для того чтобы мясо было мягким и нежным, его поливали оливковым маслом. С продуктами у барвихинских поваров проблем никогда не возникало, но, несмотря на это, экзотических блюд они почти не готовили.
Все высокопоставленные подопечные уважали русскую кухню. Инициатива также приветствовалась. В частности, кремлёвские едоки особо полюбили раковый суп по старинному русскому рецепту, который отыскал Александр в кулинарной книге 1812 года издания. "Готовится крутой рыбный бульон, отставляется в сторону, затем в отдельной кастрюльке варятся раки. Хвосты откладываются в сторону. Панцирь протирается сквозь мелкое сито, добавляется сливочное масло и кипятится минут пять. Рачьими хвостиками заправляется бульон, а перед самой подачей на стол в тарелку добавляется полученная раковая паста", - рассказывает секрет приготовления блюда Глухов. Вкус у супа, по словам Александра, получается просто неземной.
Брежнев любил запивать лекарства водкой
Рецепт шашлыка для члена Политбюро ЦК КПСС Дмитрия Устинова выглядел следующим образом: молодая свинина замачивается в кефире. Стабильной пропорции кефир - свинина не существует, так как Глухов все свои блюда готовит "на глаз". "Я практически никогда не пробую приготовленную мною еду, - говорит повар. - Рука за долгие годы работы уже сама берёт столько соли, перца или сахара, сколько нужно. Иногда брошу щепотку в кастрюлю и понимаю, что на пальцах ещё совсем чуть-чуть осталось. Вроде бы можно и в кастрюлю добавить - если честно, мало что изменится, - но не поднимается рука, сама выбрасывает остатки в солонку".
Иногда ответственные работники спускались на кухню, чтобы лично внести поправки в процесс приготовления изысканной пищи. Устинов, например, собственноручно заправлял уху водкой - никому не доверял. Кстати, водки в уху он лил немного – 100-150 граммов на двухлитровую кастрюльку. Такую настоящую уху Устинов ел исключительно расписной деревянной ложкой. За подкупающую простоту и "русскость" обслуживающий персонал называл его за глаза дедушкой.
Алкогольные напитки, в основном, водка, не менее 13 сортов, были обязательным атрибутом стола членов политбюро. Сам Леонид Брежнев предпочитал запивать свои лекарства водкой: так лучше усваивается. Его пристрастия в этом плане ограничивались "Зубровкой". Она стала для него наркотиком, и охране приходилось разбавлять "Зубровку" кипячёной водой. Хотя это вовсе не означает, что Брежнев или кто-то другой из сановных гостей Барвихи терял лицо во время застолий.
Несмотря на изобилие, выпивать высшие партийные чины умели. Ни разу, по словам Александра, не видел он своих подопечных в состоянии алкогольного опьянения. "Умели люди пить, - считает Глухов, - что и говорить, не как сейчас".
В Барвихе частенько ужинали в 12 ночи
У каждого номенклатурного рта обязательно имелся свой личный врач, который снимал пробу со всех приготовленных барвихинскими поварами блюд, а также раз в три дня составлял меню. Ненужного рвения от поваров никто не требовал, и на приготовление кремлёвского обеда времени уходило ровно столько же, сколько и на простой.
Однако сложно было подстраиваться под рабочий график чиновников высшего эшелона. Зачастую приходилось подавать ужин где-нибудь в 12 часов ночи, иногда позже. Пока чиновники поедят, пока всё уберёшь, можно уже домой и не уезжать. Часто приходилось прямо в Барвихе и ночевать, делится воспоминаниями бывший повар Брежнева.
В подчинении у Глухова находились две технические помощницы, но звание шеф-повара ко многому обязывает, поэтому большую часть кухонных работ Александр выполнял сам. Иногда приходилось и картошку чистить, и мясо разделывать, и рыбу потрошить. Никаких нареканий к его работе не было, скорее наоборот. Повара частенько приглашали за стол, уважительно спрашивали рецепты понравившихся блюд.
Но с приходом к власти Михаила Горбачёва штат правительственной резиденции в Барвихе начал меняться, пришли другие люди. Поваров одного за другим увольняли. О причинах, побудивших нового главу государства поступать подобным образом, Глухов говорить не стал. "Привёл человек свою команду, что ж здесь такого?" – говорит он.
Сам Глухов ушёл из спецстоловой, и вообще из 4-го Главного управления, в 1989 году. В Барвихе к тому времени многое изменилось: в горбачёвское время поселковый совет раздавал здешние земли если не гектарами, то акрами под усадьбы нуворишей. Вместе с системой отвода участков расцвели и окрепли услуги, которых в помине не было в советские времена, но которые носят гордый лейбл - "кремлёвские".
Александр после увольнения ещё какое-то время работал в столице - даже имел своё собственное дело на заре кооперативного движения. Но потом отправился обратно на родину - в Хвалынск. Вернулся, как он объяснил, помогать престарелым родителям. Поначалу ещё рвался в Москву, но со временем оставил эту мысль. "Один я у родителей. Кроме того, - говорит Глухов, - мне без разницы, где работать. Еда должна приносить радость. Не важно кому и где: в правительственной столовой в Барвихе или же в маленьком кафе в Хвалынске. Я сам себя знаю как мастера, и мне больше ничего не надо. А кто меня знает - те приезжают ко мне кушать и из соседних областных городов, и из самой Москвы. Не забывают".
Санаторий принадлежал "кремлёвскому" 4-му Главному управлению Минздрава СССР. Звёздная история села и одноимённого санатория началась ещё в 1918 году, когда вождь мирового пролетариата Владимир Ленин полюбил отдыхать на берегу Москвы-реки около Барвихи. Вот как писала об этих поездках Мария Ульянова: "Мы выбирали уединённое место на горке, откуда открывался вид на реку и окрестные поля, и проводили там время до вечера".
Сейчас этот клинический санаторий "Барвиха", хотя и относится к Управлению делами президента Российской Федерации, доступен рядовым отдыхающим. В советскую эпоху на этом объекте государственного значения поправляла здоровье, охотилась и совещалась исключительно руководящая элита СССР.
Санаторий, в прошлом году отметивший свой 70-летний юбилей, занялся лечением храпа, бессонницы и ожирения, позиционируя свои услуги как "сочетание достижений кремлёвской медицины и высокого уровня комфорта". Но места для настоящего кремлёвского повара на этом празднике новой жизни уже не нашлось.
