Российская академия народного хозяйства и государственной службы при президенте России (РАНХиГС) выпустила 740-страничную монографию "Общество и пандемия. Опыт и уроки борьбы с COVID-19 в России". Книга представляет собой анализ того, как с первой волной пандемии справились российская система здравоохранения, экономика и финансовый сектор, образование и система социальной поддержки, а также то, как кризис влияет на трансформацию модели государственного управления. Ее данные приводит РБК.
Монография составлялась под эгидой РАНХиГС, но в ее подготовке принимали участие все ведущие государственные научные институты, включая НИУ ВШЭ, МГУ им. Ломоносова, РЭУ им. Плеханова, НИФИ Минфина и т.д. Главу об антикризисных действиях Банка России написали первый зампред ЦБ Ксения Юдаева, зампред ЦБ Алексей Заботкин и директор департамента финансовой стабильности Елизавета Данилова. Среди авторов других разделов - экономисты Олег Буклемишев, Татьяна Малева, Владимир Назаров, Лилия Овчарова и другие. Также авторский коллектив взял интервью у нескольких высокопоставленных чиновников, в том числе у вице-премьера Татьяны Голиковой, министра труда Антона Котякова, министра иностранных дел Сергея Лаврова, министра здравоохранения Михаила Мурашко, вице-премьера Дмитрия Чернышенко.
По мнению авторов монографии, России удалось предотвратить взрывной рост заболеваемости COVID-19 и острый кризис системы оказания медпомощи, однако не получилось предупредить массовое внутреннее распространение вируса, как это удалось Южной Корее. Это объясняется рядом причин, включая первоначальное отсутствие полной информации о симптомах и возможности бессимптомного протекания заболевания, большую протяженность государственной границы, уровень дисциплины граждан, зачастую не сообщавших о симптомах, и ряд других факторов.
Кроме того, надежды на эффективность более жесткого режима самоизоляции вряд ли можно считать оправдавшимися: ни выхода на плато по итогам первого инкубационного периода (14-16 апреля), ни начала спада заболеваемости через два периода (30 апреля) не произошло. "В то же время режимы самоизоляции могли внести вклад в замедление прироста новых случаев, дать время на подготовку системы здравоохранения к приему больных", - указывают авторы.
Антикризисный ответ правительства также был в целом эффективным: по оценкам РАНХиГС, совокупная стоимость трех пакетов поддержки экономики на 1 июля составила 2,7% ВВП. Это гораздо меньше, чем в развитых странах, но там значительная доля поддержки приходится на госгарантии, в России же доля прямых расходов в 2020 году составляет более 70%. Они также указывают на то, что российская антикризисная политика более социально направленная по сравнению со многими зарубежными программами.
Авторы подробно пересказывают стимулирующие меры российского правительства, но дают мало рекомендаций. Предлагается, в частности, заморозить на период кризиса правило ежегодной двухпроцентной индексации базовой цены на нефть в бюджете, чтобы сохранить больше резервов в Фонде национального благосостояния (ФНБ). В свою очередь, действия ЦБ описываются как гибкие и своевременные: по мнению авторов, достичь должного эффекта им помог "накопленный запас прочности", включая низкий уровень инфляции и стабильную макрополитику.
Глава, посвященная общенациональному плану восстановления экономики, фактически воспроизводит официальную позицию правительства, согласно которой ключевую роль будет играть обновленная модель управления достижением национальных целей, которая уже нашла отражение в приоритетах работы правительства России.
Одновременно с этим авторы признают серьезные риски для сектора малого и среднего предпринимательства в России, включая риски невозврата кредитов и сложности с их получением. По их словам, многим предпринимателям легче уволить сотрудников, объявить себя банкротами и открыться снова уже после кризиса, чем брать кредиты на выплату зарплат. После пандемии численность неформально занятых может вырасти на несколько миллионов человек, а доля госсектора в российской экономике может еще больше увеличиться, что неблагоприятно для малого бизнеса.
В то же время авторы утверждают, что пандемический кризис может стать поводом для позитивной трансформации во многих сферах. Так, драйвером развития всей экономики страны может стать нефтегазовая отрасль, а сама пандемия "запустила процесс трансформации российского банковского сектора" в части внедрения цифровых технологий и онлайн-услуг и показала важность цифровых технологий для экономики и жизни граждан в целом.
При этом в книге высказываются довольно жесткие претензии в отношении отдельных ведомств или регионов. Так, например, Росстат "не адаптировался к необходимости быстро публиковать и агрегировать новые данные о пандемии и результатах противодействия ей" и не сыграл значимой роли в формировании достоверных данных. Более того, публикуя данные с опозданием в месяц, Росстат порождает в обществе недоверие и подозрения насчет последующей манипуляции данными. А власти Москвы подвергаются критике за вынесение "самоизоляционных" штрафов на основе фото- и видеофиксации нарушений. "Эта очевидно противоправная практика властей Москвы не была пресечена со стороны федеральных органов и привела к возникновению многочисленных споров с обжалованием соответствующих решений в суде", - отмечается в одном из разделов книги.
На общем фоне выделяется раздел, посвященный социально-психологическим аспектам пандемии. Авторы рассуждают о феномене "инфодемии", при котором психологические последствия восприятия информации из СМИ могут быть более серьезными, чем от переживания самого факта пандемии. В другом месте утверждается, что главным фактором роста тревожности в период кризиса стали средства массовой коммуникации, создавшие тревожную картину мира. Помимо коронавируса, тревогу также вызывает рост социального неравенства, фактический крах общественного договора, не позволяющий обеспечить рост благосостояния большинству граждан, пессимизм в отношении будущего и быстрое развитие технологий, о правилах использования которых приходится договариваться "на ходу".
Напомним, в июле Международная правозащитная организация "Агора" опубликовала доклад о методах слежения за россиянами во время пандемии коронавируса. В четверку лидеров среди регионов, власти которых использовали практически все возможные способы слежки и контроля граждан, вошли Москва и Московская область, Башкортостан и Приморский край.
"В будущем, при "чрезвычайных" обстоятельствах, которыми отныне может быть объявлено все, что угодно - от новой эпидемии или техногенной катастрофы до массовых акций протеста - накопленный во время карантина опыт и ресурсы позволят быстро развернуть плотное наблюдение и дифференцировать граждан по объему прав и свобод", - говорится в докладе, подготовленном правовым аналитиком "Агоры" Дамиром Гайнутдиновым. При этом властям даже не потребуется объявлять чрезвычайную ситуацию или чрезвычайное положение. Так, во время "первого карантина" власти почти половины регионов предоставили чрезвычайные полномочия, включающие возможность вмешиваться в частную жизнь граждан, широкому кругу субъектов - от медицинских работников и спасателей до таксистов, народных дружинников и членов казачьих обществ.
