Европейский суд по правам человека, обязавший Россию выплатить жертвам "Норд-Оста" 1,3 миллиона евро, раскрыл некоторые подробности того, что же происходило в московском театральном центре на Дубровке в октябре 2002 года. Напомним, 23 октября 40 боевиков во главе с давно находящимся в розыске Мовсаром Бараевым, имевшие при себе тяжелое вооружение и десятки килограммов взрывчатки, захватили в заложники 912 человек - артистов и зрителей мюзикла - и потребовали вывести войска из Чечни. Людей удерживали три дня. Утром 26 октября спецназ пошел на штурм, уничтожив всех террористов. Однако в результате спецоперации также погибли 130 заложников.
Соглашаясь с мнением выживших жертв захвата, независимые эксперты из США подтвердили, что заложники погибли от передозировки таинственного газа, примененного спецназом для усыпления террористов, и что их смерть не наступила бы, если бы они не подверглись его воздействию, пишет "Коммерсант". Формула газа до сих пор неизвестна, российские власти ее не раскрывают. Установлено лишь, что основным его компонентом является фентанил - сильнейший опиоидный анальгетик, применяемый в анестезиологии, особенно часто - нейрохирургами при критично тяжелых операциях на головном мозге, когда нужно, чтобы у пациента не выключалось сознание.
В возражениях, которые направило в Страсбург российское правительство, говорилось, что использованный газ должен был не убить террористов, а усыпить, чтобы при штурме не нужно было использовать огнестрельное оружие. Однако рассчитать безопасную для всех находящихся в зале дозу газа было невозможно, так как люди находились в разном физическом состоянии. В результате она была вычислена на основании "сопротивляемости организма среднестатистического человека".
Российские власти также утверждают, что после захвата заложников на Дубровке эксперты ФСБ провели оценку ситуации и предложили три альтернативных сценария развития событий, и в каждом из них гибель людей была неизбежна. Анализируя различные варианты штурма, власти также пришли к выводу о неизбежности потерь в любом случае, однако решили, что использование газа их минимизирует, а сам штурм сделает эффективным.
Выбор метода спецоперации, по версии правительства, был оправдан, поскольку была реальной угроза взрыва бомб, которыми террористы заминировали зрительный зал, и в результате взрыва могли погибнуть все заложники. Наконец, решение о штурме было принято, когда все возможности для дальнейших переговоров оказались исчерпаны, а спецслужбы перехватили телефонные звонки одного из террористов организатору захвата Шамилю Басаеву. Из разговоров следовало, что Басаев был готов отдать приказ об убийстве всех заложников, если требования террористов не будут выполнены.
В документах Европейского суда также говорится, что правительство РФ подробно отчиталось о типе и мощности различных взрывных устройств, установленных террористами. Конструкция этих устройств позволяла активировать их одновременно "нажатием кнопки блокиратора", а детонация даже одного из них могла привести к гибели нескольких других смертников. Если бы это произошло, они бы "отпустили кнопки на своих собственных поясах с взрывчаткой, что вызвало бы цепную реакцию взрывов", утверждали власти.
Страсбург оправдал штурм, но осудил российские власти за остальные действия
Коллегия Европейского суда, состоявшая из семи судей, в том числе представителя России Анатолия Ковлера, единогласно признала, что во время событий на Дубровке существовала реальная угроза массовой гибели людей и что у властей РФ были все основания прервать переговоры с террористами и начать штурм. Суд решил, что оправданно было и применение газа, пишет газета.
Несмотря на это, суд признал, что спасательная операция после штурма была недостаточно подготовлена и что жертвам трагедии не была оказана адекватная медицинская помощь после применения неизвестного газа. Действия различных служб были плохо скоординированы, эвакуация пострадавших была запоздалой, не хватало медицинского оборудования, и была плохо организована транспортировка.
В Страсбурге выразили недоумение тем, что были уничтожены все рабочие документы оперативного штаба, о чем говорилось в возражениях российского правительства. По мнению суда, эти бумаги могли быть важным источником информации о планировании и проведении спасательной операции. При этом власти не объяснили, когда, по чьему указанию и на каких правовых основаниях были уничтожены документы.
"Даже если предположить, что некоторые из этих документов могли содержать секретную информацию, уничтожение всех документов без разбора, включая те, которые содержали информацию об общей подготовке, распределении ролей среди членов оперативного штаба, логистике, методах координации различных служб, неоправданно", - подчеркнули европейские судьи.
В своей жалобе в Европейский суд, поданной еще в 2003 году, 64 заявителя, среди которых и сами бывшие заложники, и родственники погибших, просили признать, что российские власти нарушили в их отношении ст. 2 (право на жизнь), ст. 3 (запрещение пыток) и ст. 6 (право на справедливое судебное разбирательство) Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Истцы требовали от 120 тысяч до 840 тысяч евро компенсации морального ущерба для каждого пострадавшего.
Однако в Страсбурге, частично удовлетворив их жалобу, в итоге постановили выплатить им гораздо меньше - от 8,8 тысячи до 66 тысяч евро. Таким образом, общая сумма присужденных компенсаций составила 1,3 миллиона евро. Решение суда вступит в силу через три месяца, если со стороны России его не обжалуют в Большой палате суда. Официальный представитель РФ в Европейском суде, замминистра юстиции Георгий Матюшкин не исключил, что это может быть сделано - решение примут после того, как постановление Страсбурга изучат в Минюсте.
Адвокат и общественник: Жертв "Норд-Оста" может быть больше, чем признает следствие
В свою очередь адвокат Карина Москаленко, представляющая интересы жертв "Норд-Оста", в эфире телеканала "Дождь" заявила: "Я надеюсь, что российские власти не пойдут позориться в Большую палату, потому что принести в Большую палату все эти обстоятельства, которые поставлены им сегодня в вину, было бы просто лишний раз продемонстрировать несостоятельность властей по спасению жизни людей".
Она убеждена, что каждый из истцов получит от России присужденные Страсбургом деньги: по ее словам, подобные компенсации российские власти всегда "выплачивают исправно". Однако этого недостаточно, продолжила адвокат, пояснив, что главным теперь становится вопрос "настоящего, реального, эффективного всестороннего расследования обстоятельств гибели заложников".
Россия расследовала сами обстоятельства теракта, то есть "преступные действия тех, кто и так совершил преступление, это и так ясно, речь идет о террористах", сказала Москаленко. "А вот те обстоятельства, которые свидетельствовали о неправильных действиях и неправильном проведении операции, координации между различными службами, что повлекло немало смертей, вот эти действия российскими следственными властями вообще не расследовались", - подчеркнула она.
По ее словам, "российские врачи целыми комиссиями подписывали заключения о том, что газ не являлся причиной смерти. Они помогли властям уйти от ответственности, указав в своих заключениях, что не газ был причиной смерти". Адвокат также дала понять, что в материалах следствия может быть указано меньшее число жертв, чем было на самом деле. "Мы даже до сих пор не знаем, сколько же человек погибло, - призналась она. - Потому что, перечитав постановление следствия, базируясь только на данных следствия, мы обнаружили, что погибших было больше".
В том же эфире член координационного совета общественной организации "Норд-Ост" Дмитрий Миловидов поддержал защитницу: "Что осталось как за рамками выводов следствия, так и за рамками решения Европейского суда по правам человека - это вопросы: а могло ли примененное спецсредство разрешить ситуацию с заложниками? Спецсредство немгновенного действия, имевшее цвет, имевшее запах, что установлено материалами дела, оно фактически провоцировало террористов на подрыв здания, на какие-то ответные действия, которых, к счастью, не произошло. Выводов так и не сделано".
Он добавил, что "была огромная следственная бригада и многие следователи честно выполнили свой гражданский служебный долг". В материалах следствия много информации, показывающей истинную сторону дела, и она вошла в написанный экспертами общественной организации доклад "Норд-Ост". Неоконченное расследование".
